Малыш, ты знаешь, что я скучаю?.. Конечно, ты знаешь, моё сокровище. С добрым утром, милый.
…Вспомнила твою реакция на «малыша».Как ты носился по квартире, воинственно размахивая сковородкой и грозил мне скорой и ужасной смертью.
Ты был высоким, очень. И мне каждый раз приходилось вставать на цыпочки, чтобы поцеловать тебя.
Однажды я встретила его. И я ему понравилась. А он мне—нет.Но мне очень хотелось, чтобы у тебя всё было…Ведь ты был рождён для роскоши, для дорогих машин и терпких сигарет, для длинных кожаных плащей и…для того, чтобы тебя любили.
Посмотри, какое солнышко, уже за полдень перевалило. Пора пить кофе, моя радость.
Он стал приходить часто, и уже не только по работе. Ресторан, шикарный, где чашечка кофе стоила всю мою зарплату. ..Авто, тоже дорогое. Ты на такое копил уже третий год—и всё безуспешно. Мне всего лишь хотелось заработать денег – и уйти, и никогда больше не встречаться с этим опасным человеком. Я думала, что он ДАСТ мне уйти, наивная…
Ты много рисовал – мои портреты, конечно, свои не любил… « Я слишком высок для японца, и у меня зеленые глаза. Я позорю японскую нацию, понимаешь, любимая?!»
Дурачок, у тебя глаза красивые.Были.
Мы жили под самой крышей, спали на матрасах, там же занимались любовью…Всю ночь напролёт!. А утром -- на работу. Выслеживать неверных жен, «покрывать» излишне любвеобильных мужей… Ночью ты рисовал меня. Я до сих пор, кажется, чувствую , как твои руки пахнут маслом…Остро и резко.
Вот и вечер, мой родной. Мы прожили ещё один день.
-Госпожа Такатори, пора…
-Иду, - коротко кивнула я. Ни к чему подводить шофера. Положила букет катлий- простых таких цветов, но ты любил их!- и пошла, не оглядываясь. Даже имени тебе не оставили, сволочи. Ито Рё, меня бы хоть не смешили!..Разбился в автокатастрофе!..Да ты мог машину с закрытыми глазами вести и ни одной царапинки на кузове!. Они думали, я не найду тебя.Разлюблю тебя. Забуду. Конечно, кукла ведь не должна любить – это всего лишь игрушка…
Муж убил тебя. На моих глазах. А чтобы тебе было больнее умирать, «прикончил» меня на твоих. О, это была прекрасная постановка. Всё так реалистично. Ещё бы – девочку ведь и правда застрелили. Молоденькую проститутку из борделя «высшей пробы» . Его содержали знакомые Масафуми .
…А девочку звали Маки, я запомнила. Бедная, она была лишь слегка похожа на меня. А может, и совсем не похожа. Но тебе, мой впечатлительный малыш, хватило и этого. Меня спасать ты кинулся сразу. Кто бы сомневался.
Признаюсь- Я сомневалась, я мысленно умоляла тебя не лезть на рожон, я списывала всё на шок…
Но ты – метнулся…сорвался…упал замертво.
Я отошла от могилы и долго смотрела на закат.
Этот закат
Будто кровь. Твоя и моя.
Твои стихи. Написал в день смерти, и МНЕ посвятил. Пять лет прошло, а я всё помню. Каждую строчку. Каждую чёрточку.
Прошла в машину. Аой– личный врач- уже ждала в салоне.
- Как Вы себя чувствуете, госпожа Такатори?- она быстро закрепила манжетку у меня на руке и стала мерять давление. Хмурится, явно не в восторге. Конечно—головой за меня отвечает. Хотя…почему за меня? За ребёнка…Наследника Империи Такатори.
-Спасибо, Тидзуру, всё в порядке,- я стала смотреть в окно. – Красивая осень, правда?..
- Что, простите?..- ну разумеется. Для Тидзуру не существует понятия красоты, только цепочки ДНК и РНК. А я имела неосторожность об этом забыть.
- Так.Ничего.
Любовница моего мужа, его «правая рука». О, с каким наслаждением она пытала меня, заставляя забыть тебя, любимый ; с какой дикой радостью, со зверским азартом она вкалывала мне новый психотропный препарат!.. И я.. забыла. На полгода. А потом…ты мне приснился.
Я умоляла Масафуми убить меня, поверь, ему это ничего не стоило бы. Но муж отказался. Я пыталась покончить с собой. Так в нашем доме появилась красавица Шоен и малышка Тот—личные телохранители. Шоен не оставляла мне ни малейшей лазейки для дружбы, а вот искалеченную маленькую Тот я и вправду полюбила. Находясь в закрытой клинике для умалишенных, я хотела умереть. А когда Тот принесла мне букет одуванчиков, я …впервые заплакала, закричала. Я не плакала и не кричала, когда тебя убили. А теперь… Девочка обняла меня и спросила:
-Мама, почему ты плачешь?..Ты не любишь цветы?
Машина мягко затормозила.
Вот мы и дома, если этот ад можно таковым назвать.
Тидзуру поддерживает меня под локоть с фальшивой заботой на красивом лице.
Из дома выходит Шоен. Она вежливо кивает, но глаза её при этом остаются холодными. Она тоже меня ненавидит. Красавица, предпочитающая псевдоним реальному имени. Предпочитающая жизнь убийцы честному заработку.
-Мамулечка! – я обнимаю повисшую на мне Нанами. Единственная, кто мне искренне рад.
- Ты опять грустная, мама.
- Да.
- Ты опять в белом, как невеста…
Киваю. Он не любил чёрный цвет, всегда- только белый. Это было его негласным завещанием. И я его исполню.
- Как там братик?- Тот трогательно поцеловала меня в живот. Я обняла её крепче.
- Сегодня вёл себя хорошо. Ты подаешь хороший пример.
Кто будет возиться с тобой, моя крошка, когда Фудзимия – сан выполнит «заказ»? Кто будет хвалить тебя, мою отзывчивую девочку? А кому ты, нежно розовея, расскажешь о худеньком мальчике с большими тёмными глазами? Парень не дурак, далеко поёдет: третий год явно подбивает клинья к приёмной дочери Такатори. Дура, ну и что? Зато при деньгах…
Девочка с гордостью протягивает мне альбомный листок.
- Что, милая?
- Это ты и тот, кого ты больше всех на свете любишь. Даже больше меня…- дочка грустно вздохнула.
Я смотрела во все глаза. Несмотря на детский рисунок, сходство было поразительным. Узнала бы тебя из миллиона. Из десяти тысяч миллионов. Привет с того света.
Улыбнулась.

Почувствовала, как мобильник «дернулся» в сумочке.
-Да?
- Госпожа Такатори?
Улыбка стала шире.
- Слушаю Вас.
-Вы…не передумали?
- Ну что Вы.
Забавно, со стороны смахивает на светскую беседу.
- Тогда завтра? – уточнил киллер.
- Люблю исполнительных людей.
Помолчали.
- Всё пройдет гладко, не волнуйтесь,- я усмехнулась.
- С чего Вы решили, что я волнуюсь? – он взвился, чуть повысив голос. – Завтра. В парке.
- Буду ждать, - я щёлкнула «раскладушкой».
Жить определенно стало легче.
Завтра.